Челяев Сергей - Ключи Коростеля 1
Сергей Челяев
Ключ от Дерева
Ключи Коростеля 1.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ЯН КОРОСТЕЛЬ
ВСТУПЛЕНИЕ
Когда идешь Туда - путь всегда кажется длиннее, а дорога полна
неожиданностей. Идешь и не знаешь, что ждет тебя за поворотом, и еще
неизвестно, кто смотрит тебе вслед. Но даже если тебе повезло и ты прошел весь
путь, не успеешь оглянуться, а Конец вдруг становится Началом, и тебе опять
надо собираться в Дорогу. Снова неизвестность, и приключениям нет числа, даже
если большинство из них ты обойдешь стороной.
Но совсем другое дело, когда ты отправляешься Обратно. Все опушки и
полянки кажутся светлее, знакомые тропинки сами появляются из травы и ведут
тебя мимо памятных ориентиров и приметных мест, которые запомнились, еще когда
шел Туда. А самое главное - ты видишь, как путь твой все время уменьшается, и
время от этого бежит быстрее. А если еще есть верный попутчик - за спиной
словно вырастают крылья, а ноги сами несут тебя туда, откуда ты когда-то
пришел. И путь Обратно всегда короче пути Туда, по крайней мере так повелось на
свете.
С этими или какими другими мыслями шел лесными тропинками Ян Дудка по
прозвищу Коростель, человек из другой страны. Ореховый прут был ему посохом, в
волосах озорничал ветерок, и был он молод, да не слишком. Шел он с войны, дома
не был три года и по этой причине торопился, шел ходко и редко отдыхал, благо
его длинные ноги не знали устали, за что и получил он свое птичье прозвище.
Давно вышел он в путь, и поначалу одиноко было без попутчика, но пригрело
солнце, растаял снег в полях - весна отправилась за ним следом. И так
торопилась, спешила весна, что догнала солдата на третий день, и дальше они
пошли уже вместе по лесам, лугам и полям.
Черный Грач-Господин прилетел на пашню и стал там жить-поживать, червяков
подбирать да поджидать своего напарника, Скворца-Хлопотуна. Леса ожили,
наполнились голосами всяких пичуг, листья брызнули из почек и скрыли пернатых
певцов от посторонних внимательных глаз. А кто умел видеть мелкое в большом,
кто предпочитал лес реке или полю, те проснулись, но было им не до птиц, хотя и
видели они их в листве, примечали гнезда и домики. Пришло время протаптывать
весенние тропки и дорожки, и вылезали из нор все, кто ходил в шерсти и имел
когти да зубы. А кто те дорожки заворачивал да направлял, куда вели тропки,
бегущие в глубины леса, куда они порой исчезали и откуда вдруг выныривали,
словно из-под земли, - то людям было неведомо.
Ян в чащи не углублялся, старался идти просеками да полянами вдоль ручьев,
которых с весенним теплом зажурчало великое множество. Но и ручьи порой
сворачивали в темные лесные рощи, и тогда он с ними прощался без сожаления.
Ночами в небе было солоно от звезд, и Ян жег костры, от которых искры
поднимались ввысь, но до сверкающего и холодного мира созвездий и комет им было
далеко. Кузнечики и кобылки стрекотали в кронах тополей и лип, удивительными
голосами перекликались древесные лягушки, но ни одной из них Ян так и не
увидел. Он зачерпывал речной воды, и тонкие льдинки стучали в котелке. В прудах
и болотах лягушачьи кавалеры пробовали голоса, усердно раздувая защечные мешки,
примеряли яркие разноцветные наряды, не обращая на удивленного солдата никакого
внимания. В плесах и омутах плескалась крупная рыба, привлеченная лунным
светом, а над ней кучами толклась мошкара, празднуя свои недолгие комариные
свадьбы.
По ночам Ян долго сидел у костра из березовых поленьев и, глядя на огонь,
вспоминал детство и службу. Дым защищал от ук
